— Попался! — тихо сказала Сахариха и стала осторожно, с удовольствием целовать любимого в губы, нос, лоб, грудь, плечи…

— Попался… — согласился Жека и закрыл глаза. Так хорошо ему не было ни с кем…

Два часа прошли как несколько минут. Потом лежали разгорячённые и опустошённые. Страсть ушла, оставив, как всегда, лёгкое послевкусие.

— А когда ты повезёшь меня домой? — спросила вдруг Сахариха, перевернувшись на живот, искоса взглянув на Жеку.

— А когда надо? — насмешливо спросил Жека,погладив Сахариху по щеке.

— Сейчас! — нагло заявила подружка. — Я хочу домой! Мне тут надоело!

— Ладно, — пожал плечами Жека. — Одевайся. Поехали хоть сейчас.

К закидонам Сахарихи он давно уже привычен и знал, что смены интересов и настроения для неё крайне характерны. Минуту назад — страстная любовь, а сейчас — вези домой побыстрее.

Приехали в Абрикосовый, а там гуляют. Иваныч позвал к себе на продолжение банкета всю близкую компанию. Наверное, соблазнил бильярдом и финской сауной с бассейном. У коттеджа стояли машины Хромова, Конкина, Буркова, ещё пара неизвестных дорогих иномарок.

— Ладно! Я пошла! Звони в случае чего! — Сахариха вышла из машины и убежала в дом. Следом стеклянная дверь коттеджа опять отворилась, и оттуда выглянул… сам Иваныч.

— А ты куда это свинтить хочешь? — крикнул авторитет. — Заходи давай, побазарить надо.

— Я пить не хочу! — предупредил Жека. — Мне вчерашнего хватило, да и завтра дел навалом.

— А кто тебе сказал, друг ситный, что я зову тебя на пьянку? — трезво спросил Иваныч. — Давай, давай, заходи. У меня там нужная компания собралась. Тебе полезно будет.

Жека недоумевающе пожал плечами, вышел из джипа и зашёл в дом. В гостиной сидела Елена Сергеевна с несколькими женщинами и девушками. Они о чём-то оживлённо разговаривали, рассматривая зарубежные каталоги. А нужная компания, о которой говорил Сахар, сидела в бильярдной. Столбом стоял дым от сигарет и сигар. И от дорогого виски. По меньшей мере 12-летнего «Чиваса».

За небольшим столом сидели Хромов, Конкин, Бурков и двое полукриминальных финансовых воротилы из областного центра, друганов Сахара, мотавших с ним срока тоже по экономике. При падении СССР получилось, что эти люди отсидели по пятаку совершенно напрасно: то, что в СССР считалось экономическим преступлением, в современной России стало символом успеха. Естественно, эти люди, выйдя на волю, попали в свою стихию и в рыночных отношениях плавали как рыба в воде, начав поразительно быстро раскручиваться, прибирая к рукам предприятия, начиная от прачечных, заканчивая небольшими угольными разрезами, которые отжали у красных директоров, оформив закрытые акционерные общества, пайщиком которых числился якобы трудовой коллектив. Потом акции были отжаты у рабочих по схеме, которую состряпал и Жека с приватизацией строительного управления металлургического комбината. Считались они в области людьми крайне серьёзными и опасными.

— Привет всем! — поздоровался Жека, садясь рядом и закуривая «Мальборо».

— Что-то ты странно начал: с сигарет, когда надо бы шлифануть рот вискариком, — рассмеялся Конкин.

— Сейчас шлифанёт, не ссы! — заверил Иваныч, доставая из старинного антикварного шкафа красного дерева ещё один квадратный тяжёлый бокал для виски. — Чтоб я да зятю не налил, что я, не русский, что ли?

Иваныч налил половину бокала, и протянул Жеке.

— Давайте и мы тогда уж причастимся святой водой, чтоб Женьке не пить в одиночестве! — предложил Конкин.

— Ваше дело предложить! — рассмеялся Иваныч. — Ставьте бокалы.

Чокаться не стали — не праздник, чай. Сидели, выпивали, разговаривали ни о чём. О своём, мужском… Автомобили, женщины, артисты, события в Москве. Жека недоумевал: и на хрена, спрашивается, пригласили его? Он такие темы терпеть не мог, их, в его представлении, вели люди старшего возраста. Ещё бы про здоровье и пенсию базары завели…

— Ладно. Давайте о деле, — заявил Иваныч. — Что мы вокруг да около? Все нужные люди собрались. Дамы наши делом заняты, да и нам ждать больше некого. Говори, Кузьма Валерьич, не стесняйся, все свои.

— Как вы знаете, друзья, скоро у вас будет другой глава города, — начал Конкин. — За мою отличную работу переводят в Москву. Вопрос этот решённый и более политический, чем экономический. Москва рассудила, что те, кто показал себя хорошо во время путча, поедут ближе к шефу проводить будущую общероссийскую приватизацию.

— Насчёт приватизации вопрос решённый? — спросил Жека, покуривая сигаретку. — Продавать частникам всё будут?

— Абсолютно всё! — заявил Конкин. — Всё имущество бывшего СССР должно быть передано в частные руки до 2000-го года. Естественно, самое лучшее расхватают сразу. Ненужные, старые, убыточные предприятия будут скидывать понемногу. В первую очередь, это желание окончательно свернуть коммунистам голову и лишить их главного — экономического влияния на страну.

— Кто будет главой города? — спросил Сахар. — Нам нужен надёжный человек.

И тут все повернули головы и посмотрели на Жеку. Тот чуть не поперхнулся висканом, который как раз хотел пригубить.

— Чё???

— Придётся тебе, Евгений, браться за это нелёгкое дело, — безапелляционно заявил Хромов. — Мы, знаешь ли, люди деревенские, простые. Привыкли жить по-простому, по-народному, по-сибирски, нам тут посторонний человек не нужен. Решили мы, что прямая тебе дорога в местную власть. Человек ты свой. Надёжный, проверенный, молодой… Все перспективы для городского главы.

— Мне в депутаты в мае надо ещё избраться, с губернатором договорённость была, — заметил Жека. — Через две недели довыборы в городской совет. Да и образование у меня не высшее.

Тут раздался громкий хохот всех собравшихся. Для этих людей приведённые Жекой доводы были совсем несущественными.

— Тебя же не завтра мэром поставят, — смеясь, сказал Конкин. — Приватизация на конец года намечена. И мой перевод в Москву примерно в это же время. Сейчас мне надо будет подготовить почву для этого здесь. И в том числе для тебя как моего преемника. Выберешься в депутаты в своём округе. Можешь уже приступать к избирательной кампании. Помещение для приёма граждан в опорном пункте милиции я выделю. Рекламу на телевидении, радио, в местных газетах дам. Напечатай листовки, плакаты в духе «Евгений Александрович Соловьёв — наш кандидат!». Демократическая платформа тебе полную поддержку окажет, не сомневайся. За полгода привыкнешь, обвыкнешь, в городской администрации притрёшься, а осенью выберешься. Диплом мы тебе сделаем, что заочно получил специальность экономиста.

— Что область говорит? — спросил Жека, смотря на областных воротил.

— Область только за, — хрипло сказал Товстогонов, директор крупнейшего в области угольного разреза, с погонялом Толстый.

Погоняло никак не соответствовало наружности авторитета — на самом деле, был он невысоким сухопарым мужиком с худощавым скуластым лицом и проницательными глазами опытного мошенника. Сидевший рядом мужик почти такой же наружности согласно кивнул головой. Николай Андреевич Швыряев с погонялом Швырь был заместителем губернатора по угольной промышленности.

— Верно Толстый базарит, — сказал Швырь. — Дуреевым всё утверждено уже. Дело за тобой.

Жека понял, что ему сделано предложение, от которого невозможно отказаться. Прямо в духе сицилийской мафии. Насчёт этого у него не было планов. Он хотел лишь заниматься своим бизнесом, выводить деньги в оффшор. При объявлении приватизации попробовать захватить хотя бы пятьдесят один процент акций металлургического комбината и пары шахт. Здесь же ему предложили полный отход от своих планов. Как пойдёт его судьба в дальнейшем? Чего ожидать от этого мэрства? К добру оно или к худу? Жека это не мог предсказать, а это ему не нравилось, потому что он привык контролировать свою жизнь сам. Наверняка главе города будет запрещено совмещать его должность и бизнес. Придётся управлять компаниями через доверенных людей. Впрочем, все его сомнения были пустыми: от Жеки мафия ждала лишь одного ответа на своё предложение. И она его получила. Отказаться невозможно.